Константин Сергеевич Станиславский употреблял фразу «Не верю!» в качестве режиссёрского приёма, когда был недоволен игрой артистов. 2

Режиссёр порицал ходульность, неестественность, излишнюю патетику и поощрял жизнеподобие. 1 При этом Станиславский подчёркивал, что произносит эти слова не от своего лица, а от лица простого зрителя. 2

Также есть версия, что режиссёр выступал против натурализма и «имитации правды», требуя от актёров внутреннего преображения, после которого они могли «видеть» жизнь глазами героя. 1

Сам Станиславский считал слухи о частом употреблении выражения преувеличенными и заявлял, что произносит его с позиции обыкновенного зрителя. 1

За многие годы эта фраза стала не просто популярной, а превратилась в важный режиссёрский приём, которым и по сей день пользуются, пытаясь подчеркнуть фальшь и ненатуральность игры актёра. 2